Моя семья сегодня празднует Рождество! Вечером дома праздничный ужин, а через час я побегу в магазин за подарками. Стыдно покупать что-то в последний момент, но именно сейчас перепало немножко денег. До этого голяк был.
У нас заморозки. Ехала сегодня на работу, так захотелось лета... Потом вспомнила про Крым, и меня понесло Х)))читать дальшеТишина. Лишь едва слышный в отдалении шум моря, да неугомонная стая пичуг где-то высоко-высоко в прозрачном, почти бесцветном июльском небе – вот и все, что нарушает вечный безмолвный покой этого места.
В степи жарко, воздух едва ощутимо дрожит, поднимаясь от земли вверх, а редкие порывы ветра почти обжигают лицо.
- Ты хотел бы жить четыре тысячи лет назад? – Валька, раскинув для баланса руки, легко перескакивает с камня на камень, и звук удара подошв его обуви о древнюю кладку отдается чуть слышным эхом от того, что когда-то было стеной процветающего скифского городища.
- Нет, - Джон идет рядом, смотрит на него снизу вверх. Сквозь очки и растрепанные, просоленные морем волосы видны его глаза, такие же прозрачные, как сегодняшнее небо.
- Нет?
- Определенно нет. Тогда я не встретил бы тебя.
Валентин шагает с невысокого каменного выступа прямо в его объятия, запрокидывает голову и смеется, руками обхватывая любимого мужчину за шею. Широкая горячая ладонь геолога заботливо откидывает с его обветренного загорелого лица длинные спутанные пряди волос, выбившиеся из косы, – парень специально отращивает их для Джо, он так любит Валькину шевелюру.
- Море поет о моей глубокой-глубокой любви… - декламирует мужчина по-норвежски, и звук тонет в окружающем зное, едва коснувшись Валькиных ушей. Парень смотрит в глаза любимого человека, он пьян, пьян от жары и нежности.
- Тут столько разных камней, Джо, а ты даже не взглянул на них, - лукаво мурлычет он.
- Они лежат тут четыре тысячи лет. Полежат еще, - беспечно отмахивается Джон, притягивая Валентина ближе. Губы мужчины соленые, как море, и сухие, как степь. Самые любимые губы на свете!
Валька вздрагивает, поднимая чуть помятое спросонья лицо с уложенных на стол рук. Кажется, отрубился, почти сутки на дежурстве.
За окном темно и снежно.
В дверях ординаторской застыла в молчаливом ожидании медсестра – привезли мальчика с ожогами, нужно идти.
Парень бросает беглый взгляд на телефон, где заставкой стоит фотография Джона, и тепло улыбается, прежде чем повесить на спинку кресла накинутую на плечи кофту и бежать к пациенту.
Какой чудесный теплый сон! Нужно обязательно свозить Джона в Крым!И картиночка! Всем тепла! ЗЗЗ