Это одна из моих любимых частей нашей куклоистории =))
В этот раз вся работа по съемкам легла на Доктор Мур, за что я бесконечно благодарна!
и конечно спасибо всем ПЧ, кто нас читает и безропотно ждет продолжения!
19. Настоящий геолог
Время на часах в нижнем углу экрана приближалось к девяти вечера, а Валька, увлеченный перебиранием «информационного мусора» в интернете все чаще поглядывал на значок с надписью «Джонатан» в окне Скайпа, ожидая, когда он сменит цвет на зеленый. И едва это случилось, торопливо нажал кнопку звонка, с замирающим сердцем дожидаясь, когда темный экран сменится изображением мужского лица.
В Норвегии было семь. Обычно в это время Майерс уже был дома, но сегодня пришлось задержаться – пришли новые данные по ледникам Телемарка и хотелось поскорее с ними разделаться. Однако, ни одно занятие в мире не могло стать причиной, по которой он отменил бы сеанс связи с Россией.
читать дальше
- Привет! Норвегия на связи! – поздоровался Джон, невольно улыбаясь, увидев на экране растрепанную Валькину голову. На этот раз парень опередил его и позвонил первым.
- Здравствуй! - Валька со взволнованным вздохом опёрся на локти, пристально разглядывая Джона, едва только что не утыкаясь носом в ноутбук, - Как ты? Как дела?..
Он тоже улыбался и с трудом удерживался от того, чтобы погладить прохладный экран - казалось, он сейчас прикоснётся к щеке Джона, иллюзия была такой навязчивой и такой желанной... Вряд ли дела норвежца могли кардинально измениться всего за сутки - они созванивались вечером накануне. И всё же...
- Такое чувство, будто я сто лет тебя не видел - признался он.
- Да, я не видел тебя давно тоже. Целую ночь и целый день, - взгляд мужчины потеплел. Какой бы ни была напряженной его работа, их разговор был лучше любого отдыха и давал силы для нового дня. Ведь теперь каждый такой день заканчивался Валькиной улыбкой.
- Я еще в университете сегодня, как ты видишь. Еще два графика, и я буду свободен до утра. А ты? Провел день дома?
- Сегодня да. Но дома тоже много дел: стирка, уборка, ужин…
- Я пробовал делать русский борщ вчера – ужасно, - признался Джон поморщившись, - Будет еще одна попытка сегодня. Не понимаю, что не правильно.
Валентин засмеялся, представив Джона у плиты в фартуке и вышитой русской рубахе.
- Я в тебя верю! - широко улыбнулся он, покачавшись в кресле и устраиваясь поудобнее – А твои графики сложные? Ты засиживаешься допоздна уже не первый вечер.
Мужчина покосился на лежащую рядом стопку распечаток протокола спектрографа.
- Не очень. Но работы много, а проект скоро закончится.
- Хотел бы я быть рядом... Ты вернулся бы домой, я приготовил бы тебе кофе... - парень прикрыл глаза, мечтая вслух - Усадил бы тебя на диван и размял тебе плечи, пока ты отдыхаешь...
- Я буду свободный летом, когда ты приедешь. Увезу тебя в горы, где никто не найдет. Я буду любить тебя, а ты – делать мне кофе и массаж. Потом наоборот.
Глядя на его мечтательное лицо и манящие губы, мужчина чуть слышно вздохнул.
Валька же смущённо зарделся от таких перспектив и ужасно приятных - и настолько же неприличных - картин, которые тут же нарисовало его воображение.
- Когда ты так говоришь, я просто умираю от того, что ещё только март! – пожаловался он, сцепляя пальцы в замок перед собой, чтобы справиться с волнением - Жаль, что время нельзя листать так же быстро, как календарь!..
Молодой врач вдруг замер чуть склонив голову набок и закусывая губу...
Время пролистать нельзя, но...
- Хотя... - протянул он, и в карих глазах заплясали черти, а улыбка стала заговорщицкой, - Я знаю способ заставить его бежать чуточку быстрее... Дверь твоего кабинета закрыта крепко?
- Закрыта. Все ушли час… - Джонатан сбился на полуслове, заметив, как вдруг заблестели у Вальки глаза: этот взгляд он знал уже очень хорошо.
Мужчина подался ближе к экрану ноутбука и, недоверчиво улыбаясь, понизил голос, будто их могли услышать.
- Вэл, что ты придумал?
Валентин заколебался. С одной стороны, он чувствовал себя ужасно глупо - нашёлся тоже соблазнитель фигов! Положа руку на сердце - он не имел ни малейшего представления даже о том, как начать воплощать свою безумную идею. В лучшем случае, это будет выглядеть просто нелепо, в худшем - Джон решит, что передним законченный извращенец, и им обоим будет стыдно вспоминать этот случай!.. А с другой...
- Нууу... - голос Валентина стал мурлыкающим и низким, он чуть-чуть откинулся на спинку кресла и мимолетно пробежал языком по губам, обхватывая себя ладонями за шею, - На самом деле... Мне очень хочется сделать что-нибудь такое... - у него пылали щеки, даже шея была горячей от смущения, но он упорно продолжал говорить, заскользив ладонями ниже, - Что даст тебе понять, как сильно я скучаю, Джон...
Валентин чуть согнул пальцы, легко царапая ткань футболки, её ворот пополз вниз, обнажая длинную шею парня и ямку между ключицами.
- Что-нибудь, что заставит тебя потерять голову... Прямо сейчас…
Мужчина замер перед экраном, чуть приоткрыв рот, но так и не сделав вдох. Он просто не верил своим глазам, которые, однако, жадно ловили каждый Валькин жест, каждое движение, пока тот медленно стягивал с себя футболку. Пальцы непроизвольно вцепились в край ноутбука, с нажимом поглаживая черный пластик, внизу живота вдруг стало жарко, и этот сладкий жар словно растекался по венам, повышая температуру тела и обволакивая разум. Джонатан не заметил, как карандаш выпал из его руки, и только когда он, покатившись по гладкой поверхности стола, с тихим стуком упал на пробковое покрытие на полу, ученый очнулся, захлопнув, наконец, рот, и чуть нервно сглотнув.
- Я скучаю тоже… Безумно!.. И я теряю голову, because of you… из-за тебя… каждый раз, ты же знаешь…
Валентин прикрыл глаза и улыбнулся, тряхнув головой, чтобы отбросить волосы назад. Со стороны могло показаться, будто парень жмурится от удовольствия, заскользив ладонями вниз по обнажённой груди и как бы невзначай поглаживая ее пальцами.
В общем-то, так оно и было.
- М-м... - он снова облизнул и прикусил нижнюю губу, заставив её потяжелеть от прилившей крови, от этого смешного подобия поцелуя, которого он не мог получить - Я так люблю твой голос!.. - ладони парня легли на пояс джинсов, пальцы подцепили язычок молнии на ширинке - Люблю, когда ты сбиваешься вот так!.. Люблю вспоминать, как ты прикасаешься ко мне...
Валентин уже почти не обращал внимания на то, что говорит, от воспоминаний, сладостных и возбуждающих дрогнула плоть, толкаясь в его собственную ладонь и заставляя тихо зашипеть от удовольствия
- Ох, Джон!..
Валькин голос, глубокий и чуть дрожащий от возбуждения и смущения, творил с мужчиной что-то невообразимое! Дыхание непроизвольно подстраивалось под неровные вздохи парня, но когда тот произнес его имя, ученый почувствовал, что у него темнеет в глазах. Расстегнув верхние пуговицы на рубашке, Джонатан опустил руку и крепко сжал пальцами напряженную плоть между ног, однако легче не стало ни на мгновение, наоборот, ладонь сама собой двигалась в такт движениям Валькиной руки, и от новой еще более сильной волны наслаждения его бросило в жар.
Геолог смотрел на экран ноутбука, боясь даже моргнуть, кусая изнутри щеку до боли, с досадой осознавая, как далеко от него любимый и такой желанный человек, которого благодаря высоким технологиям он мог видеть, не имея возможности прикоснуться… настоящая пытка!
- Покажи мне больше…пожалуйста!
Валька послушно оттолкнулся ногами от компьютерного стола, полностью забыв о том, что он задумывал с самого начала, забыв о приличиях, о стыде, обо всем на свете, с недовольным стоном рванув джинсы вниз, и всем телом подавшись вперед, сладко выгнувшись когда сомкнул пальцы на собственной плоти, призывно темнеющей от крови и развратно заблестевшей от выступившей влаги, которую медленно смазывали по стволу дрожащие пальцы.
- Боже, Джон, я так хочу тебя!.. - парень сдавленно всхлипнул, не поднимая ресниц, воскрешая в памяти чувственные, обжигающе-горячие картины их первой ночи, не смея поднять глаза на экран, но и уже не в силах остановиться.
Мужчина рванул пуговицы на рубашке: несмотря на расстегнутый ворот, ему казалось, что она его душит. Пальцы безжалостно расправились и с молнией на джинсах. Джонатан торопился высвободить налившуюся желанием плоть, тяжело пульсирующую от каждого Валькиного стона. Он откинулся на спинку кресла, до хруста сжав свободной рукой подлокотник и начиная ласкать себя с нажимом проводя широкой ладонью от основания члена до чувствительной головки и обратно, неотрывно глядя на парня через экран ноутбука.
- Вэл… - протяжно позвал он, - посмотри… посмотри, что ты делаешь со мной…
- Не могу! - Валькины стоны звучали почти как плач - надрывные, дрожащие звуки, но тут же, вопреки им, он поднял голову, с намертво закушенной губой, и распахнул ресницы каким-то резким отчаянным движением, впиваясь глазами в картинку на экране и застонав глубоким, почти грудным голосом, когда полностью осознал, что видит -Джо-он!..
Мужчина зашипел сквозь зубы, осознавая, что более распутно не вел себя никогда в жизни, но это было восхитительно! Так чертовски восхитительно ощущать на себе совершенно шальной взгляд карих глаз и смотреть как их обладатель выгибается от нетерпения и стонет твое имя, вот-вот готовый получить разрядку… Хотелось продлить это прекрасное мгновение еще хоть ненадолго, на несколько секунд.
- Подожди… Подожди меня, - срывающимся голосом взмолился Джонатан. Доведенный до предела Валька, кажется, не сразу его услышал, а когда снова поднял на него непонимающий взгляд, попросил: - Потрогай себя… Вот так…
Он провел рукой по груди вверх, поддевая ворот рубашки, уже влажной от пота.
- Чт..?.. – Язык парня тут же прилип к нёбу, а кровь ещё сильнее хлынула к щекам, как будто это было ещё возможно.
Валентин и подумать не мог, чем закончится его хулиганство по Скайпу, что Джон всерьёз решит поддержать эту сумасшедшую идею!.. И не только поддержать… Он сглотнул пересохшим горлом, одним только усилием воли, кажется, умудрившись разжать пальцы и неловко провести ладонью по животу вверх, повторяя движения мужчины. Джон говорит ему как ласкать себя на камеру, его пристойный воспитанный Джон! Пока сам в это время…От одной только мысли голова шла кругом!
Мужчина тем временем подался ближе к экрану, вцепившись пальцами в край стола. Реальность ускользала от него все больше, в ней не осталось ничего, кроме Вальки, его напряженного в ожидании разрядки лица, рук, ласкающих блестящую влажную грудь так, как он сам бы хотел это сделать. Парень подчинялся его словам, и это создавало иллюзию близости, будто Джон и правда мог коснуться его, доводя до экстаза.
- Вэл… Ты такой красивый... Я сейчас…
Сперма брызнула из-под стиснутых пальцев, обжигая живот, и Джонатан с тихим стоном откинул голову на спинку кресла, переживая несколько секунд ослепляющего удовольствия.
Валька до боли закусил губу, подавившись очередным вздохом. Пальцы будто судорогой свело на напряженной плоти, парень дернул сжатой ладонью по стволу и тут же зашёлся низким, сорванным криком, уже не слыша голоса мужчины.
Он пришёл в себя, лежа щекой на столе, жадно глотая воздух; и по-прежнему с одной рукой в штанах. Осознание того, что он устроил, постепенно приходило во взлохмаченную кудрявую голову, и вот уже парень был готов сквозь землю провалиться от стыда. Джон точно решит, что он совсем больной. Крапивин с удовольствием бы закрыл руками лицо, вот только одна всё ещё была в… он торопливо вытер ладонь о джинсы, и всё-таки набрался смелости поднять глаза на монитор.
- Ох… - Валентин нерешительно кусал припухшие губы – Я…эм… Как ты?
Мужчина произнес что-то пересохшими губами, но звук с них сорвался не сразу, ему пришлось сперва восстановить дыхание и откашляться, прежде чем повторить:
- Вэл, ты сводящий меня с ума… Я не усну долго сегодня, - сглотнув, он продолжил говорить, и взгляд его стал серьезным, - Я crazy рядом с тобой и делаю странные вещи, но… Я так люблю чувствовать это! Надеюсь, ты понимаешь.
Внезапный негромкий стук в дверь заставил мужчину подскочить в кресле и захлопнуть ноутбук. Дрожащими от прилива адреналина пальцами он принялся поправлять одежду. Следом за стуком из-за двери донесся голос:
- Джон? Ты здесь? – в замке повернулся ключ, и в кабинет заглянула Щадан, престарелая иранская эмигрантка, уже много лет работающая в штате уборщиц университета.
Обведя взглядом фигуру, склонившуюся над столом, женщина по-матерински улыбнулась:
- Я думала, ты забыл выключить свет, - она подошла ближе, вытаскивая из урны пакет с мусором и продолжая болтать. - Совсем заработался, мальчик, когда ты последний раз смотрел на часы? Нужно больше отдыхать. Тебе ведь не заплатят сверхурочные.
- Да-да, я уже ухожу, - пробормотал Джонатан, усиленно делая вид, что занят чтением бумаг на столе. Рукой он незаметно придерживал полы рубашки, на которой не хватало трех пуговиц. Едва Щадан вернулась в коридор за метлой, мужчина суетливо нацепил куртку, подхватил со стола ноутбук и быстрым шагом направился к выходу.
От университета до его квартиры было рукой подать, минут десять неспешным шагом, но за это время он успел заказать через интернет билет на самолет в Россию, и позвонить Вальке, чтобы обрадовать любимого человека хорошей новостью.
Парень своим хулиганством по Скайпу сорвал ему крышу, и молодой ученый чувствовал, что терпеть разлуку больше не в силах. До отпуска было еще очень далеко, но они могли бы встретиться хотя бы на один субботний вечер, на одну ночь…
На следующий день после полудня Джон уже был у дверей его квартиры. Тайлер уехал к маме в Москву (в школе начались весенние каникулы), поэтому заходить домой не было смысла. Да и, несмотря на искреннюю любовь и привязанность к брату, никого на свете он не хотел видеть так сильно, как Валентина.
Увидев на пороге его квартиры незнакомого мужчину, Джон в первый момент слегка опешил, но затем, вспомнил Валькин рассказ про родственника, приехавшего откуда-то с юга, не ожидав, однако, что тот окажется настолько молодым и фигуристым.
- Добрый день, - поздоровался он с вежливой улыбкой, - Я хотел видеть Вэлентина.
- О, так ты и есть Джон? Здравствуй! Меня зовут Сергей. Я его дядя, – После секундной заминки мужчина в дверях широко улыбнулся в ответ и протянул для приветствия руку.
- Приятно знакомиться, Вэл рассказывал про тебя, - Майерс крепко пожал его ладонь.
- Проходи-проходи… Его срочно вызвали на работу, и он попросил дождаться тебя и развлечь, пока он не вернется.
И не просто просил, а требовал, чуть ли не с ножом у горла, пока мелкие были в какой-то познавательной поездке с классом, а его вдруг срочно вызвали на операцию. Всё это Сергей со смехом пояснял гостю на сносном английском, до ужаса напоминая Варвару в этот момент.
Джон, конечно, немного расстроился, что Валентина нет дома, но очень надеялся, что тот скоро вернется, а пока рад был побеседовать с Сергеем, удивительно похожим на Ванечку и Варю. И перекусить тоже не отказался бы.
Словно прочитав его мысли, Сергей повел его на кухню, не прекращая при этом разговор.
- Ты голоден? Валя обещал вернуться как можно скорее, но я не знаю, насколько он задержится.
- Я съем сэндвич и чай, спасибо! – Джон взглянул на него с благодарностью, - Завтрак был давно уже.
В доказательство его слов в животе громко заурчало, и мужчина чуть виновато рассмеялся.
- Ты отлично говоришь по-русски! – восхитился Сергей, – Но я могу и на английском разговаривать, если тебе так удобнее!
- Тренирую, когда есть случай, - пояснил Джон, - давай по-русски, мне нравится язык.
Он заскочил в ванную вымыть руки и сполоснуть с дороги лицо, и появился на кухне заметно посвежевшим.
Крапивин уже накрывал на стол. Совсем не так прытко и ловко, как Валентин, но при этом умело заговаривал Джону зубы, втягивая его в разговор.
- Где ты так хорошо выучился? Тай почти всю жизнь в России живёт, а ты? Присаживайся.
- Спасибо! Я жил на Памире два года. Еще Таджик знаю чуть-чуть. Конечно Тай лучше говорит.
Кареглазый улыбчивый Валькин дядя каким-то чудом моментально располагал к себе, вызывая у собеседника совершенно искреннее желание улыбаться в ответ. Сергей накормил его рисом и вкуснейшими домашними котлетами, легко обругав за привычку питаться бутербродами, расспрашивал про работу и рассказывал смешные байки.
В желудке у Джона становилось тихо, а на душе хорошо. Однако один час шёл за другим, а Валентин всё не появлялся. Мужчины то и дело поглядывали на телефоны, но ни смс, ни звонка пока не было. За окном начинало темнеть, ужин на столе сменился кофе, а место кофе плавно заняла бутылка коньяка с разнообразной закуской.
Увидев коньяк, Джонатан поначалу запротестовал.
- Спасибо, но я не пью, - он покачал головой. Но, взглянув на Сергея, вспомнил, что русские могут счесть отказ за оскорбление, это ему еще дедушка Анзур говорил на Памире. Мужчина вздохнул и улыбнулся, - … ладно, только один.
Серый рассмеялся:
- Нет, для разговоров в стиле «ты меня уважаешь» ещё рано, но ты же геолог! – мужчина поводил бутылкой в воздухе, как будто жестикулируя, - Вы же в экспедициях спирт пьёте и песни потом поёте у костра! Во всяком случае, так потом рассказывают – разве нет?
Жёлтые глаза блестели на удивление хитро, но простодушный вежливый норвежец и не подозревал, что дяде Валентина может зачем-то понадобиться его напоить. К слову сказать, и сам Сергей не знал, зачем, но… пусть засчитается как боевое крещение и знакомство с роднёй! Родители далеко, а должен же им с Валькой кто-то дать своё благословение!
- Спирт?! – глаза Джона округлились, - конечно, нет! В лагере много работы всегда, а после ужина мы обычно отдыхаем. Я смотрю кино иногда или читаю.
- Как? – на этот раз Сергей ахнул вполне искренне – И песням тебя не учили? Как-то это совсем на русских не похоже! Момент!
С самым что ни на есть Варваркиным выражением лица мужчина скрылся в комнате, но вскоре ввернулся с гитарой и устроился напротив Джона поудобнее, подняв свой бокал с ароматным напитком чайного цвета.
- Ну, готовься! – с широкой азартной улыбкой предупредил он – Сейчас будем делать из тебя настоящего геолога!..
Валька бежал по тёмной улице почти вприпрыжку, концы шарфа, кое-как замотанного на шее, метались за спиной, руки мёрзли на холодном ветру, но парню было наплевать, до дома подать рукой, а времени мало, так чудовищно мало! Ну кому ещё могло так не повезти?! Джон прилетел к нему на вечер, всего на один только вечер, и пожалуйста – срочный вызов!.. Валентин взлетел по лестнице, трясущимися от холода и волнения руками открывая дверь, и радостно крикнул, на бегу стряхивая в прихожей ботинки:
- Я дома!..
Но ответом ему было… Пение?! Валька захлопал глазами, не веря собственным ушам!
– Джон?.. Серёжа?..
На столе стояла почти пустая бутылка с коньяком, окруженная остатками закуски: колбасы, сыра, лимона и оливок. Джонатан сидел на табуретке напротив Сергея, подперев рукой щеку, а тот, развалившись на диванчике, от всей души бил по струнам.
Голос у Крапивина оказался очень красивым и сильным, буквально созданным для душевных песен. Джон сперва вежливо слушал, но после того, как уровень коньяка в бутылке снизился до половины, начал немного подпевать.
Теперь же они, прикрыв глаза от избытка чувств, проникновенно пели, и Майерсу казалось, что в нем тоже просыпается русская душа.
- Облака в небо спрятались,
Звёзды пьяные смотрят вниз
И в дебри сказочной тайги
Падают они…
Увидев на пороге оторопевшего Вальку, мужчина перестал петь и подскочил, улыбаясь во весь рот. Он был так счастлив наконец его увидеть! Только почему-то табуретка и край стола не давали прохода и мешали его обнять.
- Ооо, а вот и наша пропажа! – радостно протянул Сергей и отсалютовал грифом гитары замершему в дверях племяннику, – Я тут гостя развлекаю – как ты и просил!..
- Это я вижу! – пробормотал Валентин, не зная, то ли смеяться, то ли хвататься за голову. Но Джон-таки добрался до него, здорово приложившись плечом о кухонную стенку по дороге, и крепко обнял, счастливый и совершенно пьяный, благоухая марочным коньяком.
- Ты сколько влил в него, чудовище?! - обнимая и глядя поверх его плеча на Сергея, возмутился Валька – Если у него завтра похмелье будет, я тебя…
- А! – Крапивин, который и сам тоже был здорово навеселе, легкомысленно взмахнул рукой – Можешь не благодарить! Это было боевое крещение. Зато теперь Джон геолог до мозга костей! Правильно я говорю, Джо?
- Правильно! – Утвердительно отозвался тот, стараясь не слишком заваливаться на Вальку, - Я знаю много песен про тайгу теперь. А в Норвегии про тайгу не поют. Почему-то. Там поют… Нет, там не поют, там в тайге читают книги!
Джонатан чувствовал, что несет какой-то бред, хмель не давал сосредоточиться, но его отчаянно тянуло «на поговорить».
- Мы тебя ждали. И скучали! – сообщил он Валентину, прижимая его к себе, - Мне нравится твой дядя! И вся семья вообще. Но ты лучше всех! Я так тебя люблю!
- И я тебя люблю, чудо моё пьяное, – Валя не удержался от улыбки, глядя на счастливое лицо с хмельными влюбленными глазами и чуть покосившиеся очки. Ну не мог он сердиться на Джона. Тем более что пьянка была вовсе не его идеей!
- Ах, это любовь! – мечтательный и громкий вздох Сергея прервал их идиллию, и парень сердито сверкнул глазами на дядю.
- Со стола убирай, просветитель! – фыркнул он, обнимая норвежца и потянув его в комнату, – Пойдём в спальню, Джон, посидели и хватит.
Мужчина в ответ положил ему руку на плечо, послушно следуя туда, куда направлял его Валька. От счастья и алкоголя его сердце сладко сжималось, и в этом невероятном приливе нежности хотелось снова и снова признаваться своему прекрасному мальчику в любви.
- Я встретил юноша – полумесяцем брооооовь. На губе родинка, а в глазах любооовь, - затянул он, склоняясь к Валькиному уху и при этом совершенно не попадая в ноты, - Ах эта юноша… Черт!
В этот момент на пути оказалась кровать, и Джон неуклюже повалился на нее, утягивая за собой Вальку. Парень уже давился от смеха, кусая губы и фыркая, чтобы не обидеть своего пьяного, но от этого не менее искреннего и романтичного норвежца. Ну кто бы мог подумать, что у самого совершенного мужчины на земле совершенно нет музыкального слуха?..
- Красивая песня, Сергей научил, - пояснил Майерс, - но я забыл дальше. Хочешь, я лучше стихи?
- Ох, Джон!.. – почти простонал Валентин, сдерживая смех изо всех сил, и завозился на диване, садясь рядом с лежащим мужчиной и снимая с него очки. - Ну давай стихи…Поднимай руки.
Он помог Джону стянуть тёплый свитер и, не удержавшись, ласково и легко поцеловал пахнущие коньяком губы, прежде чем заняться застёжкой джинсов.
«Ну, Сергей! Ну, я тебе это припомню, честное слово!»
- Jeg elsket Dem: min kjærlighet har kanskje
Fremdeles ikke sluknet i min sjel
Men måtte den ei bli Dem til sjenanse
Jeg ønsker ingen sorg blir Dem til del
Джонатан проникновенно декламировал по-норвежски Пушкина, единственное русское стихотворение, которое знал, прерываясь время от времени, когда Валька стягивал с него свитер, а потом целовал и давал короткие четкие команды «Встань»… «Снимай штаны»… «Залезай под одеяло».
Кажется, он даже не закончил стих, потому что стоило закрыть глаза, как темнота под веками бешено завертелась, затягивая его в свою пучину, и не прошло даже минуты, как мужчина уснул.
Валентин только покачал головой, погладив его по волосам, и со вздохом принялся аккуратно складывать и развешивать в шкафу его вещи. Ну не мог он на Джона сердиться. Даже несмотря на то, что страстная ночь, на которую они оба так рассчитывали, накрылась медным тазом. По милости одной наглой желтоглазой морды, с которой он утром поговорит! Ну, Сергей!..
Парень снова вздохнул и разделся сам, наскоро ополоснувшись перед сном, и забираясь под одеяло, чтобы обнять горячего как печка любимого мужчину.
Проснулся Джонатан только утром, подскочил на кровати, не вполне понимая, где находится. И только спустя несколько мгновений, когда сонный взгляд, наконец, сфокусировался, он увидел затемненную плотными шторами Валькину спальню и самого Вальку, мирно сопящего рядом, разметав по подушке свои лохматые кудри.
Он провел ладонями по лицу и не удержался от стона, полного досады, когда вспомнил вечер накануне. Нет, все было здорово, и приятно было пообщаться с обаятельным Сергеем, который оказался таким компанейским человеком и так здорово пел и играл на гитаре, но приехал-то Джон не за этим! И теперь ему было ужасно стыдно за то, что из-за вчерашней пьянки он лишил и себя и Валентина возможности побыть друг с другом.
Он потянулся за мобильным телефоном, который лежал на тумбочке рядом со стаканом томатного сока, заботливо поставленного туда Валькой вместе с запиской «Drink me». Мужчина улыбнулся, оглядываясь на парня, и залпом выпил целый стакан, чувствуя, как сухость во рту отступает, и в тело будто вливается новая жизнь.
Тихонько поднявшись, он вышел из комнаты, быстро принял душ и вернулся, а Валентин продолжал спать. Джон опустился обратно на кровать рядом с ним, чуть откинув с него одеяло, и, склонившись, поцеловал сперва в висок, а потом в ключицу. Пальцы геолога осторожно погладили горячую ото сна кожу на груди спящего, спускаясь ниже, залезая под одеяло, прикрывавшее самые сладкие места на его теле.
До отъезда в аэропорт оставалось несколько часов, и можно было успеть загладить свою вину.
Бонусы
В синем море пиратская шхуна
После боя неспешно плыла,
И прикована к мачте цепями,
Кареглазая леди была...
Х)))))
Благодарная публика Х)
- Ты меня уважаешь?
- Уважаю, но пить не буду.
- А придется Х)))
Сколько у Валентина нежности во взгляде! :ЗЗЗ
Куклоэпопея. Часть 19
Это одна из моих любимых частей нашей куклоистории =))
В этот раз вся работа по съемкам легла на Доктор Мур, за что я бесконечно благодарна!
и конечно спасибо всем ПЧ, кто нас читает и безропотно ждет продолжения!
19. Настоящий геолог
Время на часах в нижнем углу экрана приближалось к девяти вечера, а Валька, увлеченный перебиранием «информационного мусора» в интернете все чаще поглядывал на значок с надписью «Джонатан» в окне Скайпа, ожидая, когда он сменит цвет на зеленый. И едва это случилось, торопливо нажал кнопку звонка, с замирающим сердцем дожидаясь, когда темный экран сменится изображением мужского лица.
В Норвегии было семь. Обычно в это время Майерс уже был дома, но сегодня пришлось задержаться – пришли новые данные по ледникам Телемарка и хотелось поскорее с ними разделаться. Однако, ни одно занятие в мире не могло стать причиной, по которой он отменил бы сеанс связи с Россией.
читать дальше
В этот раз вся работа по съемкам легла на Доктор Мур, за что я бесконечно благодарна!
и конечно спасибо всем ПЧ, кто нас читает и безропотно ждет продолжения!
19. Настоящий геолог
Время на часах в нижнем углу экрана приближалось к девяти вечера, а Валька, увлеченный перебиранием «информационного мусора» в интернете все чаще поглядывал на значок с надписью «Джонатан» в окне Скайпа, ожидая, когда он сменит цвет на зеленый. И едва это случилось, торопливо нажал кнопку звонка, с замирающим сердцем дожидаясь, когда темный экран сменится изображением мужского лица.
В Норвегии было семь. Обычно в это время Майерс уже был дома, но сегодня пришлось задержаться – пришли новые данные по ледникам Телемарка и хотелось поскорее с ними разделаться. Однако, ни одно занятие в мире не могло стать причиной, по которой он отменил бы сеанс связи с Россией.
читать дальше